Ткачев: «Аграрии будут благодарны, если ответные меры на санкции сохранятся»

Что делать с рекордными объемами зерна? Как жить аграриям в следующем году, когда правила господдержки кардинально меняются, а их сумма серьезно сокращается? Об этом и многом другом рассказал министр сельского хозяйства России Александр Ткачев. 

— Россия в 2016-м собрала рекордный урожай зерна. И теперь его надо реализовать. Справимся ли мы с небывалыми объемами? Довольны ли вы тем, как в данный момент идет торговля на экспорт? Что мешает экспорту российского зерна?

— Действительно, в этом году у нас рекорд, которого страна не помнит почти 40 лет. И, конечно, прогнозируя большой урожай, мы планировали, как он будет использоваться. Наши заявления по экспортному потенциалу с самого начала были на уровне 40 млн т, поскольку это тот объем, который Россия технически может направить на мировой рынок.

Увеличивать объемы экспорта — это не самоцель. Прежде всего мы заинтересованы в том, чтобы обеспечить потребности внутреннего рынка, а уже затем расширять географию поставок и увеличивать выручку. Пока экспорт зерна отстает на 5% от прошлогодних показателей, но всё может измениться в начале следующего года. Заметьте, в конце 2015 года экспорт тоже помесячно отставал от 2014 года, но далее — в феврале текущего года — наверстал и стал существенно выше. В этом году та же динамика. Значит, производители не спешат продавать по текущим ценам, а ждут весны. Это тоже хороший сигнал: достаточно мощностей для хранения такого большого урожая.

Уверен, что активность экспорта будет нарастать по мере роста мировых цен. Как вы знаете, в этом году правительство обнулило вывозную экспортную пошлину на пшеницу, это позволяет экспортерам планировать поставки, не оглядываясь на курс доллара к рублю.

— Вы говорите, что Россия может собирать и 150 млн т зерна. Что для этого нужно сделать? В частности, достаточно ли существующей инфраструктуры для хранения, транспортировки зерна? Планируется ли вводить новые мощности?

— Да, можем собирать 150 млн т, и есть для этого возможности. И если мы сегодня полностью обеспечиваем себя зерном, то должны увеличивать свое присутствие на мировом рынке, приумножать свои доходы. Конечно, есть задача развивать инфраструктуру — создавать новые мощности по хранению зерна как у сельхозтоваропроизводителей, так и у переработчиков, элеваторы, которые также оказывают услуги на рынке хранения зерна.

Запланировано и уже в некоторых регионах началось возведение современных портовых и сухопутных терминалов по перевалке зерна. К примеру, проекты по строительству зерновых терминалов сегодня реализуются в Забайкальском и Приморском краях, где есть перспективы выхода на азиатский экспортный рынок. В Приморском крае строится терминал мощностью перевалки до 3 млн т в год, в Забайкальском крае — мощностью 8 млн т.

— Насколько успешно идет пополнение интервенционного фонда? Перестали ли аграрии придерживать пшеницу 3-го и 4-го классов?

— В этом году закупочные интервенции начались в середине августа и продолжаются по сей день. По последним данным, на биржевых торгах закуплено более 730 тыс. т зерна на общую сумму 7 млрд рублей. Больше половины в закупках — пшеница 4-го класса, пятая часть от общего объема приходится на пшеницу 3-го класса. В последние недели мы перестали закупать пшеницу 3-го класса, чтобы наши мукомолы могли выкупить необходимые им объемы для переработки.

Думаю, что до конца сезона объем закупок может составить 2 млн т. Но основная цель интервенций — не накопление запасов (они у нас уже сейчас на уровне 3,5 млн т, в том числе продовольственной пшеницы почти 3 млн т), а поддержание необходимой доходности сельхозпроизводителей.

— По вашим словам, для увеличения урожайности в том числе необходимо увеличивать объемы внесения удобрений. Готово ли государство «уговаривать» собственников предприятий по производству минудобрений увеличивать объемы поставок товара на внутренний рынок по сниженным ценам?

— Дело не в том, чтобы кого-то уговаривать. Нужно изменить подход по использованию минеральных удобрений. Сегодня более половины посевных площадей засевается без внесения минудобрений. А от земли нужно не только брать, но и вкладывать, причем столько, сколько забираем, иначе мы доведем до ее истощения.

Посудите сами. Россия сегодня производит в среднем около 20 млн т удобрений, а внутри страны мы используем лишь 15%, или 2,6 млн т. Для понимания: Китай вносит
50 млн т, Индия — 30 млн, США — 20 млн. На один гектар у нас вносится 34 кг в действующем веществе, Китай и Вьетнам вносят в 10 раз больше — 360 кг на 1 га пашни, Германия и Польша — 200 кг на гектар, Индия и Бразилия — 170 кг на гектар, США — 130 кг на гектар.

Мы направляем на экспорт удобрения, которые могли бы оставить в стране, чтобы повысить плодородие почв и восстановить истощенные земли. Наша задача — увеличить применение удобрений в три раза, то есть нужно вносить 8–10 млн т. Это позволит повысить урожайность на 25%.

Также хочу сказать, что в этом году была проведена большая совместная работа по стабилизации цен на минеральные удобрения. Достигнута договоренность не допустить при резком изменении макроэкономической ситуации скачкообразного повышения цен на удобрения, которые идут нашим сельхозпроизводителям в период подготовки и проведения сезонных полевых работ.

И в результате этой совместной работы только в 2016 году фермеры приобрели 2,6 млн т минеральных удобрений (в действующем веществе), что почти на 300 тыс. т больше, чем в 2015 году.

— Африканская чума свиней, увы, гуляет по стране. Исходя из этого, можно сделать вывод о неэффективности предпринимаемых мер по борьбе с вирусом. Эксперты, например, утверждают, что необходим срочный кардинальный пересмотр существующей системы борьбы с АЧС. Согласны ли вы с этим? Если да, то с чего вы планируете начать перемены?

— Да, к сожалению, сегодня мы продолжаем регистрировать случаи заражения африканской чумой свиней, которая периодически дает о себе знать на протяжении девяти лет — впервые о ней у нас заговорили еще в 2007 году. В текущем году зафиксировано несколько больше очагов, чем в прошлом. С начала года на территории 25 регионов выявлено 223 очага АЧС среди домашних свиней и более 60 очагов — среди кабанов в 15 регионах страны.

Уникальность ситуации с распространением вируса состоит в том, что в мире не разработаны вакцины против этой болезни, несмотря на интенсивные научные поиски в данном направлении специалистами разных странах мира.

С 2008 года у нас выполняется целый комплекс мер по предупреждению заноса и распространения АЧС на территории субъектов. Меры направлены на то, чтобы контролировать перевозки свиней и продукции свиноводства, защищать свиноводческие хозяйства всех форм собственности.

Однако из-за несоблюдения элементарных норм мы наблюдаем новые вспышки инфекции. Это — несанкционированные перевозки свиней и продукции свиноводства (без ветеринарных сопроводительных документов) из неблагополучных по АЧС регионов в благополучные, биологическая незащищенность личных подсобных и фермерских хозяйств, отсутствие должного учета поголовья свиней. Кроме этого, владельцы животных недооценивают опасность распространения АЧС и, как следствие, — имеем нарушения в обеспечении режимов биологической защиты свиноводческих хозяйств, грубые нарушения в захоронении зараженных животных — как правило, в ближайшем лесу. Там происходит заражение кабана, который и является источником опасности для домашних свиней.

Нами по поручению президента подготовлен специальный план действий по предотвращению заноса на территорию страны этого вируса. И согласно этому документу, например, федеральные и региональные органы госветнадзора получат право на беспрепятственный доступ к обследованию личных подсобных хозяйств. Также предусмотрено введение административной ответственности для лиц, которые не предоставляют сведения о количестве сельхозживотных в своих хозяйствах. А я напомню, что сегодня статус личных хозяйств запрещает доступ ветеринаров к животным без согласия их владельца. Причем хозяин зачастую не знает, все ли животные в его хозяйстве здоровы. Более того, в неблагополучных регионах владельцы прячут от властей своих животных.

И поэтому прежде всего необходимо ввести систему объективного, контролируемого органами местного самоуправления и госветслужбой региона учета поголовья свиней, установить реальную ответственность за их сокрытие в личных хозяйствах или искажение данных об их количестве. Для этого потребуется внести изменения в несколько законов, в том числе «О личном подсобном хозяйстве», «О ветеринарии», «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» и ряд других. Такие предложения мы отразили в плане. И уже ведется подготовительная работа в этом направлении. Минсельхозом разработаны и зарегистрированы в Минюсте России правила содержания свиней и новые правила по борьбе с АЧС.

— Не менее актуальная тема сезона — расходы на АПК в 2017 году. При том что АПК при секвестре расходов пострадал менее всех, всё же в условиях сокращения остро встает вопрос эффективности государственных мер поддержки тех или иных отраслей. Намеревается ли Минсельхоз пересмотреть систему поддержки регионов и отраслей? Или вы считаете, что консолидацией субсидий с 54 до 7 направлений вопрос уже отчасти решен?

— В первоначальном варианте госпрограммы развития сельского хозяйства на финансирование отрасли в 2017 году было предусмотрено 300 млрд рублей, однако сейчас в стране сложная экономическая ситуация и о такой сумме даже речи не идет. В проекте бюджета на следующий год на поддержку аграрного сектора заложено 204,5 млрд рублей. Этих средств, безусловно, не хватает. Но мы рассчитываем, что при рассмотрении проекта бюджета в Государственной думе будут найдены резервы, аграриев поддержат и выделят дополнительные средства.

Что касается консолидации субсидий до семи направлений — это существенно повысит самостоятельность регионов. Учитывая региональную специфику, климатические особенности, удаленность от рынков сбыта, целесообразно предоставить больше свободы регионам для определения приоритетных направлений развития сельского хозяйства. Такой подход позволит регионам оперативно принимать решения, между какими направлениями перераспределять средства. В итоге это повысит эффективность предоставления субсидий и скорость их доведения до конечных получателей. Регионы нас в этом вопросе поддержали.

— Наряду с консолидацией субсидий и пересмотром системы предоставления аграриям кредитов с господдержкой, не случится ли так, что банки станут отказывать агроинвесторам в кредитах или в процессе реализации проекта с длительными сроками окупаемости «включать» полную процентную ставку?

— Банки и сейчас могут отказать заемщику, если сочтут его ненадежным или проект неокупаемым. Не стоит ожидать повальных отказов банков в кредитах для предприятий АПК из-за изменения механизма.

Банки в любом случае проверяют заемщика на соответствие требованиям, которые установлены не только нормативно-правовыми актами, но и их внутренними документами. Так что процедура оценки заемщиков не изменится. А вот процесс получения кредита сократится и упростится. Будет применяться всем известный принцип «одного окна». Заемщик сможет самостоятельно выбирать уполномоченный банк и обращаться к нему для получения льготного краткосрочного или инвестиционного кредита напрямую. В свою очередь, уполномоченный банк будет рассматривать возможность предоставления льготного кредита. Документы, подтверждающие целевое использование льготных кредитов, также необходимо будет предоставлять в уполномоченный банк.

А если банк повысит процентную ставку, то он лишится возможности получить поддержку государства. В правилах четко оговорено: кредит по ставке не более 5%.

— Вы по-прежнему считаете необходимым введение со следующего года механизма интервенций для молочного рынка? Или в связи с ограниченными возможностями финансирования дополнительных расходов планируете отложить реализацию этого проекта?

— Мы уже более 10 лет проводим зерновые интервенции, и этот механизм доказал свою эффективность. Дело в том, что рынки сельхозпродукции в основном сезонные и нужно упредить влияние этого фактора, не допустить колебаний цен и тем самым поддержать сельхозпроизводителей.

Изданный Минсельхозом России в марте 2016 года приказ о закупочных ценах на молоко в период интервенций оказал позитивное влияние на рынок. Понимание ценового ориентира со стороны как производителей, так и региональных властей позволило не допустить традиционного резкого снижения цен в период большого молока. В большинстве регионов закупочная цена превышала аналогичный уровень прошлого года. Это создало правильную ситуацию на рынке — в 2016 году цена не снизилась так, как она падала до этого ежегодно.

Сегодня мы вносим корректировки в нормативно-правовые акты для возможности проведения закупок на рынке молока и молочной продукции. В I квартале будущего года оценим ситуацию в молочной отрасли (в том числе ценовую) и объемы производства. После этого будет принято решение о проведении закупочных интервенций в отношении сливочного масла и сухого молока.

— Развитие одних отраслей тянет за собой необходимость развития других. В частности, остро стоят вопросы поддержки племенного животноводства, семеноводства. Намереваетесь ли вы менять приоритеты и, соответственно, перераспределять усилия и средства на другие программы?

— Реализация тех амбициозных задач, о которых я говорил, невозможна без возрождения отечественной селекции в семеноводстве и животноводстве и избавления от зависимости от импортных технологий. Напомню, что у нас работает новая мера поддержки — компенсация прямых понесенных затрат на строительство селекционно-генетических центров и селекционно-семеноводческих центров. И в прошлом году мы уже отобрали первые восемь селекционно-семеноводческих центров и два селекционно-генетических центра. До 2020 года нам надо построить и модернизировать около сотни таких центров, чтобы сформировать отечественной семенной фонд и генофонд сельхозживотных.

Сегодня в основном за счет отечественной репродукции обеспечиваются потребности сельхозпроизводителей в хорошем племенном молодняке крупного рогатого скота молочного и мясного направлений (73% и 92% соответственно). У нас есть в необходимом количестве племенное поголовье свиней чистых линий. Наши селекционеры работают над тем, чтобы выводить высокопродуктивные породы, приспособленные к различным технологиям содержания, устойчивые к болезням. Мы пока еще существенно зависим от импортного племенного материала в птицеводстве. Ежегодно в нашу страну для селекционной работы привозят более миллиона голов суточных цыплят и почти полмиллиона инкубационных яиц. Но к 2025 году мы планируем значительно увеличить выведение своих видов в птицеводстве.

Понятно, что при интенсивном развитии птицеводства и свиноводства нужно увеличивать производство высокопротеиновых наполнителей комбикормов. Пока мы еще закупаем белковые концентраты, в том числе соевый шрот и синтетические аминокислоты. Однако уже сейчас можно говорить о положительной динамике в производстве собственных кормов — примерно на 10% в год. В последние годы заметен рост производства белково-витаминно-минеральных концентратов и премиксов. Причем продукция отечественных предприятий практически не уступает по качеству импортной и может конкурировать на рынке.

— Сколько, по-вашему, должны еще продолжаться санкции и должен сохраняться прежний уровень господдержки АПК, чтобы вы смогли смело сказать, что все замыслы по развитию российского АПК реализованы?

— Аграрии были бы благодарны, если бы ответные меры на санкции сохранились еще лет пять. Закрытие нашего рынка открыло «окно возможностей» для российского аграрного сектора. Сейчас происходит замещение импорта — отечественные продукты питания вытесняют с полок магазинов импортные продовольственные товары, производственные показатели в сельхозорганизациях растут, улучшается качество продукции. Более того, наши сельхозпроизводители уже по ряду направлений обеспечили потребности внутреннего рынка и теперь увеличивают объем экспорта российской сельхозпродукции и продовольствия.

Уверен, что даже если через пару лет ограничения снимут, то российское производство не пострадает. Отечественные производители уже заняли освободившуюся нишу, обеспечили бесперебойные поставки на рынок качественной мясо-молочной продукции, овощей и фруктов. К моменту снятия ограничений европейцам будет сложно конкурировать на российском рынке с отечественными поставщиками.